Современная музыка и
сочинения композиторов ХХ века. На грядущей неделе Московская филармония
проводит 3-й фестиваль актуальной музыки
"Другое пространство". Концерты будут проходить в течение трех дней
на площадках концертного зала имени Чайковского. Что пишут сегодня композиторы
и чем интересна современная музыка? Об этом культурный обозреватель Анна
Кочарова беседовала с доктором
искусствоведения Рауфом Фархадовым в студии радио "Вести ФМ".
Кочарова: Здравствуйте. В студии Анна Кочарова. И сегодня мы
будем говорить об актуальной музыке, потому что в ближайшее время в Москве, в
Московской филармонии, в концертном зале имени Чайковского будет проходить 3-й
Международный фестиваль актуальной музыки "Другое пространство".
Сегодня у нас в гостях координатор этого фестиваля - доктор искусствоведения
Рауф Фархадов. Здравствуйте, Рауф.
Фархадов:
Добрый день.
Кочарова:
И вот современная музыка, фестиваль, актуальная музыка, как вы подчеркиваете в
своем названии. И у многих наших радиослушателей может возникнуть, может быть,
странный, но, с моей точки зрения, даже в некоторой степени правомерный вопрос:
а что, сегодня так много живущих ныне композиторов, которые занимаются
академической актуальной музыкой?
Фархадов:
Я думаю, таких композиторов, конечно, не очень много.
Кочарова:
Но на фестиваль хватает.
Фархадов:
И на фестиваль хватает. Но дело в том, что, мне кажется, настал момент, когда
вот академическому искусству нельзя дальше сдавать позиции.
Кочарова:
Ну, это уже последнюю ступень, да?
Фархадов:
Да, это последние рубежи. Вы лучше меня понимаете, какой наплыв всякого и
всячины происходит. Поэтому вот такое ощущение, что все фестивали, которые
проводятся по современной музыке, по актуальной музыке, они действительно
становятся бастионами просвещенного интеллигента и бастионами того, что надо
отстаивать и защищать всеми правдами и даже неправдами. Вот в этом смысле наш
фестиваль "Другое пространство", мне кажется, он интересен вот чем. В
нем собраны все тенденции, связанные с понятием "измов" - там
авангардизм, пост-авангард, модернизм, постмодернизм, минимализм. То есть вот
все то "изм-направление", которое дал 20 век, начиная с первой его
половины, все это включено в концепцию нашего фестиваля. И на мой взгляд, вышла
совершенно замечательная штучка. Когда вот сейчас, с высоты уже первых
десяти лет 21 века мы оглядываемся на пройденный путь, мы понимаем, что при
всех изолированностях, разорванностях, разомкнутости 20 века, вот знаете,
складывается странная картина: вырисовывается нечто общее, нечто такое
однородное и гомогенное - то, о чем мы можем говорить как о музыке 20 века в
общем, как стиле 20 века, но опять же связанная вот с этими понятиями
авангарда, поставангарда, модернизма и постмодернизма.
Кочарова:
Извините, я вас сразу чуть-чуть перебью. Замечательные эти все слова, умные, я
сама очень люблю авангардную музыку и много всегда слушала. Но у меня вопрос.
Вы вот, проводя этот фестиваль, на кого рассчитываете, на каких слушателей? На
тех слушателей, которые в курсе того, что происходит, они ходят с одного
фестиваля на другой, следят за тем, что пишется и так далее, и, в общем-то, это
такой, извините, котел, в котором варится очень небольшая группа людей, все
друг друга знают, узкая тусовка. Или вы все-таки хотите привлечь чуть более
широкую публику? Но не боитесь ли вы тогда, что все вот эти "измы" и
сложности современной культуры, они отпугивают?
Фархадов:
Вот я поэтому сказал, что уже с высоты 21-го века кажется, что вот то, ради
чего раньше ломали копья, а позднее там клавиатуры компьютерные, это все ушло в
прошлое. Сейчас эта музыка, например, там будет звучать такой композитор Антон
Веберн, которого в свое время у нас...
Кочарова:
Ну это же классик!
Фархадов:
Да-да, это классика. И все становится классикой. То есть сейчас я даже не знаю,
на широкую или на узкую аудиторию рассчитано, потому что эта музыка уже звучит
как классика вся.
Кочарова:
Ну, понимаете, Веберн - классик, уже, я не знаю, десятки вообще музыкантов
выросли, основываясь на его теории.
Фархадов:
Да. Но все равно знает его узкая прослойка слушателей.
Кочарова:
Но в нашей стране знают его очень мало людей, его очень редко исполняют. Вы
посадите даже среднестатистического, скажем так, меломана, приходящего в филармонию,
посадите его слушать Веберна концерт, и человек может заскучать, скажет, что
ему скучно и все это непонятно. Здесь какие пути, что делать со слушателем? Или
музыкантам надо меняться, или что?
Фархадов:
Надо просто понимать, на кого ты точно ориентируешься. И слушатель, который
приходит на концерт, должен давать себе установку. Я как-то говорил, что
идеальный тип слушателя - это, конечно, тип просвещенного интеллигента,
который, вот если приходит на современную, "измовскую" музыку, то хотя
бы должен изначально уметь отличить Моне от Мане, знать, что это разные
художники. Так же, и приходя на музыку такого типа, он должен давать себе
установку, что это будет сложно, что надо будет пробиваться сквозь толщу
звуков, толщу новых структур и толщу ритмов, которая для его уха еще не
подготовлена.
Полностью слушайте в аудиоверсии.
