Нобуюки Цудзи в КЗ Мариинки. 8 июля 2012

Если бы меня спросили, как звучит счастье, я, не задумываясь, ответила бы, что это Первый концерт Чайковского от первой до последней ноты. В воскресенье он звучал именно так: как бесконечное, безмерное, стремительным потоком обрушивающееся на зал счастье.

Первым, что меня удивило, была очередь на входе в концертный зал: я не припомню там такого столпотворения (наверное, оно бывает на заезжих звёздных вокалистах, но мне как-то не случалось бывать на таких концертах). Судя по разговорам в очереди, толпа удивила не одну меня. Зал был набит битком.

Замечательно, что Шостакович всё-таки был в первом отделении и что он вообще был: слушать эту музыку, без сомнения, нужно. Как заметила бывшая на концерте подруга: при всём при том, что Шостакович – не простой композитор, у него в музыке слышится исконно русская, знакомая до боли и всё-таки родная гармония. Он – именно что русский композитор, и я очень благодарна Мариинскому и Гергиеву, что они методично и сознательно его продвигают, включая в концерты с другими, более лёгкими и знакомыми произведениями. После ряда концертов, включавших несколько симфоний и концертов Шостаковича, я начала по-настоящему любить музыку этого композитора.

Ольгу Сергееву я слышала не в первый раз, и она мне в очередной раз понравилась: пела Шостаковича совершенно осмысленно и без малейшего намёка на крик. Юрий Воробьёв оставил нейтральное впечатление. Оркестр: про него бессмысленно распространяться, потому что я, честно говоря, не представляю, кто ещё может играть эту музыку так, что начинаешь её любить.

После 14-й симфонии Шостаковича Чайковский слушался на одном дыхании, и у меня как навернулись слёзы на первых аккордах, так до конца никуда и не уходили. Вживую я слушала этот концерт впервые: он оказался несравнимо прекраснее, чем в любой записи; и оркестр, и солист были превосходны.

Нобуюки Цудзи покорил меня чистотой звука, отсутствием вывертом ради вывертов и полным погружением в музыку: мне представляется, что уж Чайковского нужно точно играть именно так, по-детски непосредственно и захлёбываясь в нём. Слава Богу, зал оказался мобильным и встал: овация таким музыкантам, без сомнения, должна быть стоячей. Три биса, мне показалось, были для Нобуюки не пределом: он бы мог ещё играть и играть. Но, конечно, публике не стоит этим злоупотреблять…